История, рассказанная старой палитрой
Кисточки были необычайно взволнованы. Им предстояло сегодня впервые встретиться с красками. Правда, волноваться они начали еще раньше, в магазине, где они жили вместе с другими кисточками на прилавке.
Произошло все это тогда, когда мы вошли с Димкой в магазин.
— Папа, вот кисточки! — воскликнул Димка и потянул меня за рукав. — Папа, а какие кисточки мы купим? Здесь их много, и на каждой номер.
— Кисточки различаются не только по номерам, но и по меху, из которого они сделаны, — ответил я, подходя к прилавку.
Кисточки замерли в ожидании. Каждой из них хотелось крикнуть «Возьмите меня! Мой мех самый лучший!» Но они понимали, что очень некрасиво расхваливать самих себя, и поэтому молчали.
— Кисточки бывают и жесткие, сделанные из щетины, и мягкие. Их делают из меха куницы, хорька, барсука, белки. Мы купим вот эти, сделанные из хвоста красной куницы — колонка. Они самые лучшие.
— А какой номер мы возьмем? — спросил Димка.
— Нам достаточно двух номеров. Четвертым или пятым мы будем проводить тонкие линии и раскрашивать небольшие детали, а номера двенадцатый или тринадцатый понадобятся нам, чтобы покрывать большие поверхности.
Итак, выбор был сделан. Но кисточкам предстояло пройти еще одно испытание. Кисточки знали, что лучшей из них будет признана та, у которой мех подобран волосок к волоску и образует острый кончик.
Кисточки с завистью смотрели, как продавец заворачивал в бумагу их подруг. «Счастливые, — думали они, — теперь у них начнется интересная жизнь, полная света и красок».
На полке, куда кисточки попали из магазина, было пустынно. Только в дальнем углу лежала какая-то пестро раскрашенная доска. Кисточки так были заняты собой, что даже не обратили на нее внимания. Первым делом они начали поправлять свои прически и оживленно обсуждать утреннее событие.
— Как хорошо, — сказала старшая, — что наши прически сделаны из мягкого волоса.
— Конечно, — подхватила младшая, — если бы их сделали из щетины, то неизвестно, сколько времени нам пришлось бы проваляться на пыльном прилавке.
— И кому они нужны, эти грубые и жесткие щетки! — презрительно добавила старшая.
— Нельзя так легкомысленно судить о том, чего вы не знаете, — вмешался вдруг в разговор чей-то голос.
Кисточки испуганно попятились и увидели, что непонятная пестрая доска строго смотрит на них.
— Кто вы? — изумленно спросили кисточки.
— Я Старая Палитра. Мне больно было слышать, как вы несправедливы к своим подругам, и я позволила себе сделать это замечание. Когда художники пишут большие картины масляными красками, они пользуются жесткими кисточками. Я это хорошо знаю, потому что с моей помощью художники разводят краски. А такие кисточки, как вы, больше имеют дело с акварельными красками.
— Как, — удивились кисточки, — разве не все краски одинаковы?
Палитра возмутилась:
— Вы собирались работать, ничего не зная о красках? Это никуда не годится. Садитесь-ка поближе ко мне, и я вам кое-что расскажу.
Пристыженные кисточки скромно сели рядом с Палитрой и приготовились слушать.
— Было время, — тяжело вздохнула Палитра, — когда я тоже была молодой. В моей лакированной поверхности отражался мир, полный радости и веселья. Меня окружало шумное общество красок, кисточек, карандашей. Художник не расставался со мной ни на минуту. Сколько замечательных картин я повидала, сколько услыхала интересных историй!
Палитра снова тяжело вздохнула, и кисточки увидели, как еще резче обозначились морщины на ее деревянном теле.
— Да, — продолжала Палитра, — тогда я впервые узнала о том времени, когда не было ни кисточек, ни красок. В те времена мой прапрапрапрадед Дуб был просто стройным и могучим деревом, в тени которого отдыхал древний человек. Дуб рос у высокой гладкой скалы и видел, как человек пытался на ней делать свои первые рисунки красками. Добывал он эти краски из земли. С тех пор за ними и осталось название «земляные». Все они имели коричневый или красноватый оттенок, потому что были обыкновенной глиной. Но мир так ярок и разнообразен, что его нельзя изображать в одних коричневых тонах. И человек начал искать другие цвета. Он обнаружил, что можно красить соком растений. Все было хорошо, но краски имели один недостаток. Когда они высыхали, то начинали осыпаться.
«А что, если к краскам добавить какое-нибудь вещество, которое свяжет между собой частички цветного порошка?» — подумал человек и попробовал разводить краски на масле.Получилось. С тех пор и появились масляные краски. Только человек на этом не успокоился. Он начал искать и другие вяжущие вещества. И знаете, что он придумал? DH смешал красящий порошок с клеем и медом.
— И тогда появились клеевые краски и медовые?
— Да, но назвали их иначе — «акварельные», что значит «водяные». Потому что слово «аква» по-латыни — «вода».
— При чем здесь вода? — удивилась старшая Кисточка.
— Притом, что эти краски для рисования разводятся водой.
— Как же ими можно было рисовать на скале? — спросила младшая.
— К тому времени, когда человек научился делать краски, на скалах уже никто не рисовал. Для масляных красок использовали холст, а для акварельных — бумагу. В Древнем Египте до появления бумаги рисовали на папирусе, в Китае — на шелке.
— Скажите, пожалуйста, а с какими красками должны будем работать мы? — спросили кисточки.
— Наверное, с акварельными.
— Вы нам поможете? Мы так волнуемся!
— Чем же я могу вам помочь?
— Вы такая опытная и так много знаете, — с уважением сказали кисточки.
— Я с радостью помогла бы вам, — сказала Палитра, — только я для акварельных красок не гожусь. Для них нужна другая Палитра — металлическая или фарфоровая. С углублением, чтобы не вытекала вода.
— А как же на ней разводить краску?
— Это зависит от того, как она приготовлена. Есть краски прессованные, как кирпичики. Чтобы развести их, художник наливает на палитру немного воды, берет краску в руки и растирает ее на палитре до тех пор, пока вода не окрасится в нужный ему тон. Затем обмакивает кисточку в эту воду и раскрашивает. Есть и другие краски. Они жидкие и налиты в тюбики. Их не нужно растирать. Стоит выдавить краску на палитру и развести водой, как ею уже можно рисовать.
Кисточки хотели спросить еще что-то, но Палитра их остановила.
— Это не все, — сказала она. — Акварельные краски бывают и мягкие, как тесто. Такие краски накладывают в маленькие чашечки, круглые или четырехугольные. Вот тут-то вам, кисточки, придется потрудиться. Чтобы развести эти краски, кисточке нужно набрать воду, развести краску в чашечке, перенести ее на палитру, разбавить водой до требуемого тона, а потом только начать раскрашивать.
Заметив, как кисточки растерянно переглянулись, Палитра лукаво усмехнулась и сказала:
— Надеюсь, вы не белоручки и эта работа вас не пугает?
Неизвестно, что собирались ответить кисточки, потому что в это время вошел Димка и положил на стол краски. Затем взял еле живые от волнения кисточки и приготовился рисовать. Кисточки робко разглядывали краски и не решались произнести ни единого слова. А краски тем временем откинули крышку своей коробки и радугой засверкали на солнце. Увидев кисточки, краски дружелюбно улыбнулись. И эта улыбка была такой, что кисточки сразу забыли о своей робости и принялись за работу.
Через несколько минут они сами сияли всеми цветами радуги. Работали кисточки с таким усердием, что видавший виды альбом для рисования опять не выдержал и заохал. Здесь я вынужден прервать историю потому, что все эти безобразия кисточки проделывали не сами, а с Димкиной помощью. Это он так безжалостно расправлялся с альбомом.
— Послушай, Димка, — сказал я, — мы же договорились, что без меня ты красить не будешь.
— А что я такого сделал?
— Такого ничего. Просто перепортил половину альбома, перепачкал все краски и покалечил кисточки. Вся прелесть рисования акварелью состоит в том, что она должна ся на бумаге, а не лежать, как у тебя, грязными пятнами. Краску наносят на бумагу тонким ровным слоем, бумага просвечивает сквозь него и придает краске легкость и прозрачность. Это самое ценное качество акварели. Только добиться этого нелегко. Акварельные краски очень капризные. Они требуют, чтобы бумага была обязательно белой и плотной. Запрещают стирать резинкой, так как это портит поверхность бумаги. И совсем отказываются работать, если человек не знает, как ими пользоваться.
— Значит, у меня они отказались?
— Да. Они имели для этого основание. Вместо того чтобы разводить краску на палитре, ты прямо с баночки переносил ее на бумагу.
— Я разводил, только у меня вода с сиропом получилась.
— Вот этим-то «сиропом» и нужно красить.
— Как же им красить?
— Набрать на кисточку и покрывать рисунок слева направо слоем краски. При этом нужно следить, чтобы на кисточке все время была краска, иначе на бумаге останутся полосы.
— Очень бледно все получится.
— Верно. Но у акварели есть одно любопытное свойство: чем больше слоев краски мы нанесем, тем сочнее будет ее цвет. Правда, цвет можно и сразу получить яркий. Для этого нужно просто гуще развести краску. Если у тебя хватит терпения овладеть хотя бы этими двумя способами, твои рисунки сразу оживут. Небо станет голубым, трава зеленой, яркими красками расцветут цветы. И для этого стоит потрудиться.