История, в которой мы прощаемся с человечком
В один прекрасный день Человечек взбунтовался. Он решительно заявил о себе, появившись на одном из Димкиных рисунков.— До каких пор это будет продолжаться! — воскликнул он. — Назвали моим именем книгу, а обо мне и не вспоминают! Безобразие!
— Тише, успокойся, — начали мы уговаривать Человечка.
Но он не унимался.
— Хочу быть, наконец, настоящим Человеком! — кричал он. — Надоело!
— Ничего не поделаешь,— сказал я, — он прав.
— Прав, — согласился Димка.
— Придется превратить его в настоящего человека, — сказал я.
— Придется, — согласился Димка, — только как это мы сделаем?
— Н-да, — сказал я, — сложновато. Человек состоит из скелета, скелет состоит из двухсот костей, каждая кость имеет свою сложную форму.
— И покрыта мышцами, — добавил Димка.
— А каждая мышца тоже имеет свою не менее сложную форму, — тяжело вздохнул я. — Чтобы все это нарисовать, художники учатся много лет.
— А как они кости изучают? — поинтересовался Димка.
— Ты хотел сказать — скелет?
— Конечно, скелет.
— Учат анатомию человека. Теперь это легко.
— Почему ты говоришь — теперь? Разве раньше это было трудно?
— Многим художникам приходилось заниматься анатомией тайком, чтобы никто не знал, потому что церковь за это преследовала. Леонардо да Винчи, например, делал это по ночам, в кладбищенской часовне, подкупив сторожа.
Только в эпоху Возрождения (так называют период расцвета науки и культуры в Западной Европе), когда мысль человека начала освобождаться от власти церкви, художники получили возможность, как следует изучить строение человеческого тела.
В это время в разговор вмешался Человечек:
— Все, что вы рассказываете, интересно, но, пожалуйста, не забывайте снова обо мне.
— Что ты, дорогой Человечек, мы вовсе и не думали забывать о тебе. Все, о чем мы говорим, имеет прямое к тебе отношение. Мы выясняем, как лучше выполнить твое требование.
— Неужели нельзя придумать что-то попроще? — спросил Димка. — Без анатомии.
— Можно, — ответил я. — Давай попробуем. Разрешите взять вашу голову? — вежливо обратился я к Человечку.
— Пожалуйста, — сказал он и небрежно протянул нам кружочек с точками и черточками.
— Сначала мы должны придать этой голове нормальную форму. Разве у людей бывает лицо круглое, как тарелка?
— Нет, не бывает. Оно немного вытянутое.
— Вот так мы его и нарисуем. Теперь нужно разместить нос, рот, глаза и уши. Для этого мы разделим голову на четыре равные части. Верхнюю часть займут волосы, потом будет лоб, потом нос, а в самом низу — рот и подбородок.
— Почему именно на четыре части? — поинтересовался Димка.
— Художники считают, что это наиболее верные пропорции.
— А что такое пропорции?
— Это определенное соотношение частей одного целого. Например, эта книжка не может быть шириной в метр, а длиной в десять сантиметров. Так и нос не может быть в несколько раз больше лба. Замечено, что они почти равны между собой.
— Разве не бывает у человека большой лоб и маленький нос?
— Бывает. И когда мы будем рисовать этого человека, то мы так все и изобразим. А сейчас мы рисуем человека вообще. Поэтому мы придерживаемся принятых пропорций.
— Послушайте, — опять вмешался в разговор Человечек, — если вы думаете, что без головы очень удобно, то ошибаетесь!
Нам пришлось извиниться и продолжать работу.
— Итак, мы установили, что нос находится на третьей полоске.
— В центре.
— Правильно, в центре. Но, прежде чем его нарисовать, мы должны определить ширину носа. Допустим, определили. Теперь мы можем размещать глаза. Глаза приблизительно равны ширине носа и находятся друг от друга на расстоянии, равном этой же величине. Что же теперь нам нарисовать?
— Уши.
— Уши будут вот здесь. На одной линии с носом и такой же длины. Нарисуем волосы, и голова готова.
— А рот?
— Может быть, рот не будем рисовать? Уж очень Человечек болтлив. Или нарисуем?
— Нарисуем.
— Хорошо. Для этого мы разделим нижнюю полоску пополам, а затем верхнюю из тех двух полосок, что получились, еще раз пополам. Вот и рот.
— Теперь мы можем возвратить Человечку голову.
— Ой, ой, что вы делаете! — закричал Человечек. — Мои тоненькие ручки и ножки не выдержат такую голову.
— Он прав, — сказал я.
— Прав, — согласился Димка.
— Придется ему сделать нормальное туловище.
— Какого ты хочешь быть роста? — спросил я у Человечка. — Высокого, среднего или маленького?
— Конечно, высокого!
— Папа, а зачем ты это спрашиваешь?
— От величины роста зависит и построение рисунка. Согласно пропорциям в фигуре человека, рост которого равен ста восьмидесяти сантиметрам, голова поместится восемь раз, а в фигуре среднего — семь с половиной, маленького — шесть.
— Папа, но ведь может быть человек выше ста восьмидесяти сантиметров?
— Может. Недавно в Америке умер некто Роберт Вадлов, его рост равнялся почти трем метрам. Это был самый высокий человек в мире. Конечно, измерять его фигуру величиной головы было бы неверно. Но такой рост редкость, и большинство людей имеет нормальный рост. Рисуя их, мы вполне можем пользоваться пропорциями, найденными художниками.
— Папа, давай рисовать дальше, потому что Человечек опять что-то хочет сказать.
— Давай прежде всего измерим карандашом или бумажкой его голову. Теперь отложим восемь таких величин. Первые четыре полоски у нас займет голова и туловище, остальное — ноги. Ноги занимают половину высоты человека.
— А руки?
— Длина руки равна трем головам. При этом нужно помнить, что локоть должен упираться в талию. Но сначала мы определим ширину плеч. Они равняются двум головам. Вот и готово.
— Ну, как вы себя чувствуете в новом виде? — спросили мы у Человечка.
— Это совсем другое дело! — радостно сказал он. — Только вы ничего не напутали? Все правильно нарисовали?
— Все. Можете проверить. Размах ваших рук равен вашему росту. Если вы расставите ноги и подымете вверх и в стороны руки, то вокруг вас можно будет провести окружность. Причем центром этой окружности будет, простите, ваш пуп.
— Прошу вас, оденьте меня. В таком виде я чувствую себя неловко.
— Мы вас можем одеть. Какой костюм предпочитаете: рабочего, мушкетера, рыцаря, спортсмена?
— Дайте мне самые обыкновенные брюки и рубашку. Когда я решу, кем мне быть, я сам подберу себе костюм.
Мы с удовольствием выполнили просьбу Человечка. Человечек (теперь его уже как-то неудобно было называть Человечком) направился к зеркалу и начал себя рассматривать.
— Димка, — спросил я, — тебе не жалко расставаться с Человечком? Ведь он больше не появится на твоих рисунках?
— Не знаю, — сказал Димка и подошел к окну. На улице шла своя обычная жизнь: ехали машины, куда-то спешили люди.
— Теперь на твоих рисунках, — сказал я, — будут жить вот эти люди. Настоящие. А Человечек…
— Смотри! — вдруг дернул меня за руку Димка. Возле нашего дома появился мальчик. Он подошел к свежевыкрашенной стене, вытащил из кармана гвоздь, и мы услышали:
— Точка, точка, запятая…
Вот и все наши истории. Но, прежде чем попрощаться, у меня к вам, ребята, просьба: если вы встретите этого мальчика, дайте ему прочитать нашу книжку.
КОНЕЦ